«ё/мигрантщина теперь во 100 раз тяжеле, чем было до революции. Эмигрантщина и склока неразрывны»,— писал в апреле 1910 года Владимир Ильич из Парижа жившему в то время в Италии Горькому. И все же письмо это дышало бодростью, уверенностью, что «развитие партии, развитие с.-д. движения идет и идет вперед через все дьявольские трудности теперешнего положения» '.
Осенью того же года в Париж приехала из России большевичка Серафима Ильинична Гопнер (партийная кличка Наташа), опытная подпольщица, не раз обводившая вокруг пальца охранку. Восстанавливая в памяти спустя много лет свои тогдашние встречи с Лениным, она припомнила содержание одного утраченного ленинского документа — «Обращения к членам парижской секции заграничной организации РСДРП». Это обращение как раз и было вызвано теми самыми «дьявольскими трудностями», о которых Владимир Ильич писал Горькому. Оно должно было способствовать их преодолению. К сожалению, этот ленинский документ не сохранился ни в подлиннике, ни в копиях. Таким образом, узнать о его содержании можно теперь только из воспоминаний Серафимы Ильиничны Гопнер.
Как появился этот документ?
Отношения с меньшевиками к тому времени настолько обострились, что сторонники большинства уже не встречались с ними на партийных собраниях. Только в Заграничном бюро Центрального Комитета с их представителями еще велись переговоры о разделе партийного
имущества. Меньшевики затягивали их, предлагая возобновить дискуссию о положении в партии при непременном участии Ленина. Сторонники большинства согласились на зто без ведома Владимира Ильича. А он отказался способствовать новой словесной перепалке с меньшевистскими крикунами. Когда же на собрании парижской группы большевиков кое-кто стал настаивать на продолжении дискуссии, Ленин ушел с собрания.